Смешная фраза попалась -

в книге Эрнста Павела, о Герцле:
"He (Ahad Ha-Am) first tore into the book <"Altneuland"> with the cold passion of the secular Talmudist."
Эмоционально, ничего не скажешь.

Чтение

В канадском путешествии у меня с собой был роман Джордж Элиот, "Даниэль Деронда". Как многие другие викторианские романы, первые 200 страниц читаешь с трудом. Но потом оторваться невозможно. Полное погружение в книгу.

О врачах

"Он получил Анну на шею и вслед за тем взял отпуск, чтобы блеснуть этим знаком отличия на родине, но простудился и слег в постелю. Доктор департамента Спасский, лечивший его, заехал к нему от раненого и умирающего Пушкина. Сваррацкому было плохо. Он приподнялся на постели, схватил руку доктора и произнес, бросая грустный взгляд на Анну, лежавшую на столике у его постели:
- Скажите мне, есть ли какая-нибудь надежда, доктор? Могу ли я выздороветь?
- Никакой, - отвечал Спасский, - да что ж такое? все мы умрем, батюшка. Вон и Пушкин умирает... Слышите ли, Пушкин?! Так уж нам с вами можно умереть.
Сваррацкий со стоном опустил голову на подушку и умер в один день и почти в один час с Пушкиным.
Спасский по этому случаю заметил:
- Вишь, счастливец! Умереть в один час с таким человеком, как Пушкин. Это не всякому удастся."
(Панаев И.И. Литературные воспоминания. М.: Правда, 1988. С. 82.)

Удивительно, насколько устойчив стереотип доктора - не только в русской беллетристике, но и в мемуарах.

(no subject)

Звонят сейчас из местной газеты, предлагают месячную бесплатную подписку. Нет, говорю, спасибо, не надо. Агент поражен: как, мэм, вы не хотите БЕСПЛАТНО получать газету San Mateo Times? Нет, говорю, не интересуюсь.
Человек был так поражен, что даже не попрощался.
Наверное, случай из ряда вон выходящий.